Шелест страниц под пальцами и запах книги - неважно, старой или новой - верные признаки маленького путешествия.
Радуга меня не обманула, и зачет мне достался практически без крови, только вот раскритиковали мою тетрадку и почерк. Ну а что поделать, если все это было написано ночью? И прозвучала угроза, что наша группа ей нравится, что что за нас возьмутся... Уже даже звучит страшно.
Граф все еще пребывает на даче, то радует известие о приезде, то вдруг передумывает. На самом деле понимаю, что от меня уже отдохнуть наверняка хочется. Кто еще будет звонить:
- Собирайся, мы едем в исторический музей!
И что бы вы думали? Собирается и едет со мной в музей, где я перебивая экскурсовода, рассказываю про выставленные там экспонаты. (Ну, подумаешь, он делает вид, что типа не со мной, я не обижаюсь)
Или очередной звонок от меня:
- Мы идем на встречу с Максом Фраем.
При этом мой спутник, соавтор и соигрок в одном лице не читал ни одной книги Фрая. Но все равно идет, стоит со мной в очереди, а потом терпеливо ждет, когда я пытаюсь протиснуться за автографом.
О том как мы ходим на концерте, я расскажу как-нибудь отдельно)
Граф все еще пребывает на даче, то радует известие о приезде, то вдруг передумывает. На самом деле понимаю, что от меня уже отдохнуть наверняка хочется. Кто еще будет звонить:
- Собирайся, мы едем в исторический музей!
И что бы вы думали? Собирается и едет со мной в музей, где я перебивая экскурсовода, рассказываю про выставленные там экспонаты. (Ну, подумаешь, он делает вид, что типа не со мной, я не обижаюсь)
Или очередной звонок от меня:
- Мы идем на встречу с Максом Фраем.
При этом мой спутник, соавтор и соигрок в одном лице не читал ни одной книги Фрая. Но все равно идет, стоит со мной в очереди, а потом терпеливо ждет, когда я пытаюсь протиснуться за автографом.
О том как мы ходим на концерте, я расскажу как-нибудь отдельно)