В первый раз за много лет он снова в этом доме, но ничего не ощущает. Только какую-то странную тоску, да затхлый запах пыли. В комнате уже давно не убирали, не было необходимости. Встал, вытер ладонью стоящего на каминной полке солдатика. Даже они стояли здесь столько лет на своем месте, никем не тронутые. Будто время для этого места остановилось. В молодом возрасте как-то особенно ощущаешь годы, это потом они даже перестают иметь значение, сливаясь в единый поток. В юности все воспринимается острее, болезненнее.
«Почти ведь десять лет прошло с того... а будто бы она здесь.»
Действительно, дом сохранил дух прежней хозяйки, в гостиной висел ее огромный портрет, написанный еще при жизни Джозианы, видно было, что она никак не могла усидеть на месте, и художнику скорее всего постоянно приходилось прикрикивать на нее. Графиня на портрете даже не стала убирать волосы в прическу - верх неприличия. Но картина создавалась для семьи, для домашних, поэтому Джозиана распустила волосы и смотрела с лукавой улыбкой.
Ночью спать мешали часы. Казалось, они были единственными живыми в этом особняке и не упускали случая это доказать. Так или иначе, но ходили они очень громко. Анри перевернулся на другой бок, но лучше не стало. Сон уже ушел и возвращаться был не намерен.
Ступил босиком на холодный пол, вышел в коридор. Тишина и холод окружали поместье, а ночь и вовсе забрались в комнаты и теперь полноправно владела ими. Хорошо, что он прихватил с собой свечу - хоть какое-то ощущение света и тепла, даже если и совсем маленькое.
Анри прошел по коридору, не зная сам, чего ищет. Все уже давно спят в своих комнатах, никто не ходит до дому.
А шаги только кажутся... (с) Прокляты снова